Пролог
В темноте
Осгуд Интегри повыше натянул шарф, чтобы скрыть распухшую челюсть. Он
знал, что собеседник его не увидит – магическая сфера передавала в бесконечно далекий внешний мир только его голос, не
позволяя никому заглянуть сюда. Но он и сам не мог смотреть на свое призрачное отражение в стеклянной поверхности. Он прятался
за этим шарфом, чтобы не думать о том, во что он превратился.
Вокруг него было темно, однако ему это больше не мешало. Он
привык к темноте, с ее помощью лгать самому себе было намного проще.
– Осгуд, ты в этом уверен? – спросил
Илтэрран Интегри, действующий глава клана.
В его голосе смешались удивление и раздражение, да еще настороженность. Это и
понятно: он не ожидал такого от одного из лучших ученых клана. Осгуд и сам не подозревал, что все обернется именно так, но
обратного пути уже не было.
– Уверен, – подтвердил он. – Мне ни в коем случае нельзя возвращаться, и
никто из внешнего мира не должен попасть сюда. Я сегодня же запечатаю кластер.
Мимо его ноги пробежало что-то маленькое и
очень быстрое. Скорее всего, крыса, но Осгуд не был в этом уверен. Пол был покрыт засыхающей слизью.
– Это
безрассудство, ты хоронишь себя заживо, – покачал головой Илтэрран. – Мы – твоя семья, позволь нам помочь
тебе! А твои родные? Что они скажут?
При упоминании родных Осгуд почувствовал болезненный укол в груди. Правду все-таки
говорят: мы не замечаем, как много в нашей жизни хорошего, пока не становится слишком поздно.
Он никогда по-настоящему не
ценил свою семью. Она казалась Осгуду естественной частью его жизни, положенной ему по праву рождения. В нужный срок его
родные выбрали ему хорошую невесту, организовали свадьбу, у него родились две дочери. Чем тут гордиться?
Однако
сейчас, в темноте, в окружении шорохов, скрежета когтей и далекого воя, он понял, как сильно ошибался. Это все его
исследования были не важны – раз они привели его к такой судьбе. Волею удачи ему досталась прекрасная женщина, у него
были две здоровые, ласковые дочери. А он не брался даже сказать, сколько времени провел с ними за годы их жизни. Какой срок
получится, если объединить все те редкие дни? Месяц, два? Даже года не наберется.
И он жалел об упущенном. О каждом
несказанном слове любви. О каждом пропущенном празднике. О каждом забытом достижении. Но Осгуд ничего не мог исправить, он,
один из хозяев времени, столкнулся с той ужасающей бездной, которая всегда поджидает за словами «слишком
поздно».
– С моими родными все будет в порядке, – твердо заявил Осгуд. – Завещание уже написано,
моя старшая дочь станет наследницей третьей линии.
– Я говорю не о наследовании, я говорю о том, что они лишатся
отца!
Они давно уже лишились отца – когда он впервые пришел в этот каменный лабиринт.
Эхо доносило до него
странные звуки из далеких коридоров. Осгуд точно знал, что он один в этом кластере, и все равно слышал тяжелые шаги, тихий
шелест и даже, кажется, детский плач. Иногда боковым зрением он видел движение, что-то светлое ползало по стенам и потолку,
совсем близко, у той границы, где заканчивается свет единственной лампы и начинается тьма.
Осгуд никогда не смотрел на
светлое существо. Он чувствовал: когда